Собственно говоря, папийон — это и есть бабочка, только по-французски. Бабочкой эту собачку назвали не только из-за ее несерьезных размеров, но в первую очередь из-за ее выдающихся ушей, действительно очень похожих на распахнутые крылья какого-нибудь махаона или другой огромной тропической бабочки. Роскошные, покрытые длиной шелковой шерсткой ушки делают эту собаку несколько похожей на портрет Натали Гончаровой или еще какой-нибудь дамы XIX века. Впрочем, эта собачка гораздо старше Натали — по разным источникам первые упоминания этой породы датируются либо XI, либо XII, либо в самом крайнем случае XIV веком. Подобных собачек рисовали Рубенс и Тициан, их в большом количестве держал Генрих Наваррский, а также мадам де Помпадур и несчастная Мария-Антуанетта.
Однако свой нынешний очень маленький, длинношерстный и чрезвычайно ушастый облик папийоны начали принимать сравнительно недавно, а именно в позапрошлом веке. Сейчас уже и не скажешь, но родоначальниками папийонов были спаниели — правда, не первые попавшиеся, а тои, то есть весьма мелкие. Тем не менее эта легкомысленная собака-бабочка ведет свой род от охотничьих псов, хотя поверить в это практически невозможно, потому что во всех окружающих его созданиях папийон видит не добычу, а потенциального друга до гроба.
К нам первые папийоны принялись проникать всего лет десять назад, однако их экспансия оказалась весьма успешной — в Москве этих собачек уже довольно много, возможно, что несколько сотен. Однако на улице папийоны попадаются нечасто, ведь с этими собачками не надо гулять, все свои дела они с энтузиазмом делают в кошачий лоток. Несведущие прохожие часто принимают их за слишком уж ушастого чихуахуа. Однако общего у этих двух собачек — разве что размеры (впрочем, папийоны бывают чуть-чуть покрупнее, их средний вес — около трех килограммов), никаких родственных связей эти два малыша не имеют, ведь чихуахуа — мексиканский индеец, а папийон — дитя европейской цивилизации.
Люди, живущие рядом с папийонами, утверждают, что у этой породы вообще нет недостатков. Милые и очень общительные, они готовы дружить с каждым встречным и поперечным — и эти встречные, как правило, с готовностью отвечают на радостную приветливость папийонов. Даже самые мрачные и суровые псы не могут устоять перед нежным натиском собаки-бабочки. Так, живущий с ней под одной крышей серьезный стаффордшир безропотно позволяет этой малявке хватать себя за ошейник, пыхтя, затаскивать на кресло и ложиться спать прямо у себя на голове. И даже хитрые кошки никогда не обижают эту маленькую собачку — развеселый папийон способен расшевелить даже пожилого солидного кота, ну а не столь важные кошачьи персоны и играют с папийоном, и спят с ним рядом, и едят с ним из одной миски, и никаких скандалов никто никому не устраивает. С имеющимися в его распоряжении детьми папийон готов играть не покладая лап — особенно любит эта прыгучая бабочка ловить летающие тарелки, и ее не останавливает даже тот факт, что иная тарелка и больше, и тяжелее самой собачки. И даже если дитя несколько примнет маленькую собаку, собака все равно не станет его кусать: агрессивности в этой породе нет до такой степени, что кусаться они, как правило, отказываются даже в целях самозащиты.
Сидеть на коленках, лизать хозяев во все доступные места, целоваться, обниматься, играть и резвиться — таков смысл жизни папийона. Причем, в отличие от многих маленьких собачек, папийон вовсе не чувствует себя крупным псом, просто обязанным занять некое важное место в семейной иерархии. Нет, папийон прекрасно сознает, что он маленький, это его вполне устраивает и настаивать на своем главенствующем положении он не станет. Ему вовсе не надо быть главным — ему достаточно, чтобы его любили и чтобы про него не забывали: одиночества эти собачки не одобряют. Нет, даже юный папийон, оставленный без человеческой компании, вряд ли станет разносить дом — тяги к разрушению, равно как и к мстительности, в их характере обычно не наблюдается. Поэтому папийон не будет назло куда-то подевавшимся хозяевам писать им на кровать или сдирать со стены обои — с горя он разве что немного потреплет свои личные игрушки, вот и весь его протест. Да и громко рыдать всеми покинутый папийон тоже не станет — этой породе вообще не свойственна нервозная истеричность, присущая многим другим маленьким собачкам. Нет, он не какой-то там заторможенный валенок — он очень быстр, подвижен, игрив и бодр, однако все это без истерики и без надрыва.
И со здоровьем у папийонов тоже нет проблем — крепкие и выносливые, они даже в жуткой московской экологии умудряются доживать лет до семнадцати. Даже рожают они весьма лихо: бывает, приходят хозяева с работы, а их уже встречает развеселая папийонша, скромная, от двух до пяти, кучка ее только что родившихся детишек (около полутора тысяч евро) и валяющийся в глубоком обмороке мастифф, кане корсо или кто там еще имел счастье присутствовать при родах. Все в шоке — а папийонше все нипочем, и даже рождение группы собственных детей она воспринимает как еще одно, хоть и несколько нетипичное, развлечение.
Прекрасная шерсть папийона тоже никакого ухода не требует — ее не надо ни стричь, ни триминговать, ни даже постоянно расчесывать, да и в мытье эта собачка особо не нуждается. Даже придя с прогулки и нахватав там грязи, папийон через какой-то время неким дивным образом самоочищается, так что его длинная шерсть возвращает себе свой белый цвет без каких-либо усилий со стороны хозяев. Хотя если папийона надо помыть — он охотно помоется: во-первых, эти собачки согласны абсолютно на все, что с ними делают их любимые люди. А во-вторых, они, как правило, просто очень любят воду — возможно, это и есть наследство водоплавающих спаниелей. Завидев водоем, отважный папийон немедленно в него погружается; ну а что это за водоем — бескрайнее море или лужа у подъезда — особого значения не имеет. В крайнем случае папийон просто попачкает лапки в мокрой грязи и будет вполне счастлив.
Впрочем, быть счастливым — это нормальное состояние папийона. Эта собачка уверена в том, что папийон создан для счастья, как птица для полета. А если кто пытается нарушить его веселое настроение, то папийон страшно обижается и целых пять минут мрачно дуется в углу, а несчастный папийон — это самое трагическое зрелище на свете. Поэтому этих собачек лучше не ругать и не наказывать — да и кому придет в голову наказать это беспечное существо, которое ничего плохого не делает? Ну, может быть, слишком пристает со своей любовью — но разве за такое можно ругать?
Прокормить папийона тоже совсем не трудно — эти собачки обычно совсем не привередливы и едят практически все, совершенно при этом не толстея: очень подвижный и резвый папийон остается сухопарым все свою долгую жизнь. При этом они крайне редко попрошайничают — да, они внимательно следят за обедающими хозяевами, но не оттого, что им тоже есть хочется, а просто потому, что они всегда внимательно следят за хозяевами. У папийона очень пытливый, вдумчивый взгляд, ведь ему обязательно надо заранее угадать все хозяйские слова, желания и поступки. И, надо сказать, в большинстве случаев ему это удается: папийон — собачка весьма смышленая, занимающая одну из верхних строчек в собачьей интеллектуальной табели о рангах. Любые собачьи науки для них проще пареной репы, так что они немедленно выполняют не только произнесенные вслух команды, но даже, похоже, мысленные указания своих любимых хозяев — ведь за хорошее поведение собачку похвалят! А папийон как никто нуждается в одобрении и восхищении окружающих. И если окружающие почему-то собачкой не восхищаются, папийон из кожи вылезет, лишь бы обратить на себя их внимание. Он начнет очень смешно и громко топотать, вздыхать, вертеться под ногами, прыгать, принимать соблазнительные позы и пока всех не охмурит, не успокоится.
Эти радостные, живые, любопытные, нежные и беспечные собачки могут составить счастье человека с любым темпераментом и сколь угодно большим набором детей, других собак, кошек и попугаев. Папийон, трогательный песик с все понимающим взглядом из-под гигантских торчащих ушей, всегда кстати и всегда ко двору. А для первого знакомства с этой дивной породой можно зайти на сайт www.rivasross.narod.ru.
Ольга Волкова"КоммерсантЪ"
