Приют для бездомных животных, как правило, грустное заведение, вариант ночлежки для бомжей, где на небольшом пятачке влачат унылое существование те, кто никому не нужен. Но берлинский приют не случайно именуют дворцом зверей, а его постояльцы имеют все основания считать себя аристократами, даже если их родословную не распутает и Шерлок Холмс.
Здесь, в предместье столицы, раскинулся целый город площадью 16 гектаров со своими домами, больницей, игровой площадкой, водоемом и даже кладбищем. Для сравнения: на этой территории можно было бы смело разместить 30 футбольных полей. В самый крупный и современный приют в Европе, открывшийся в 2001 году, инвестировано уже 38 миллионов евро. Каждый день его жизни обходится в 9300 евро. Причем государство не дает ни цента, все расходы несет Немецкий союз защиты животных.
— Это огромная сумма даже для нас, — говорит пресс-секретарь приюта Марсель Гединг, — она складывается не только из членских взносов и пожертвований. Люди, которые любят животных, завещают приюту свои дома, квартиры, земельные участки и деньги. В год на содержание уходит порядка 3,5 миллиона евро. У нас постоянно работают 100 служащих, в том числе 6 ветеринарных врачей. В штате есть даже учительница, которая проводит уроки любви к животным для школьников.
Сегодня приют переполнен. Он рассчитан на комфортную жизнь 800—900 животных, но сейчас их уже 1300. Больше всего кошек — около 600, 280 собак, 250 мелких животных: кроликов, хомяков, морских свинок, 100 птиц, 40 черепах и даже пара маленьких обезьянок. Поэтому одноместных “номеров” уже почти не осталось. Правда, соседей подбирают по образу и подобию.
Симпатичные приматы родом из Колумбии попали в приют не от хорошей жизни. Хозяин содержал их в тесной клетке для птиц. Бдительные жильцы пожаловались в районную ветслужбу, и обезьянок реквизировали.
— Даже попугайчикам там негде было бы развернуться! — возмущается Марсель. — К сожалению, в Германии не утихает мода на экзотов. Люди как сумасшедшие покупают редких зверьков, а потом не знают, что с ними делать. Экзотам нужно много света и тепла, им требуется особый рацион. В итоге, наигравшись, их часто просто выбрасывают на улицу. Игуан находят в парках и приносят к нам. Мы планируем развернуть кампанию против содержания экзотов в домашних условиях.
Приют начинается с “бюро находок”. Именно сюда попадают все берлинские потеряшки. Бывают “урожайные” дни, когда приносят по 10 собак и 4 кошки. Каждый год население возрастает в геометрической прогрессии. Грустно, когда животных сдают их владельцы.
Престарелая хозяйка пуделя Пино сама нуждается в уходе. Да и Пино уже 15 лет. Он любит детей и умеет ездить в общественном транспорте. Владелец немецкой овчарки Эстер потерял работу и вынужден был расстаться с собакой. Эстер до сих пор предпочитает мужчин и плохо ладит с сородичами. Метиса Лотту нашли в пустой квартире полумертвой от голода, но хороший уход сделал чудо: псина демонстрирует мощный темперамент.
— На сборном пункте всех найденышей осматривает врач, — рассказывает Марсель Гединг. — А потом они ждут, что за ними придут. Потерянную собаку надо забрать в течение 5 дней, кошку — трех. Если хозяин не проявится, зверя “пропишут” в приюте. Зарегистрируют, присвоят номер и кличку, заведут “личное дело”, вылечат. И сразу начнут подыскивать новых владельцев.
Фотографии печатают в своем журнале “Берлинский друг животных”, вывешивают в Интернете. “Старичков” берут неохотно. Но чудеса бывают, как, например, с Мириндой.
Шестнадцатилетнюю кошку, слепую и глухую, владельцы выбросили на улицу, и Миринда попала в приют. Несколько месяцев она провела в кошачьем домике “Бархатные лапки”, пока про ее судьбу не узнал молодой берлинец Александр Герцог. Растроганный злоключениями кошки, он решил было стать ее спонсором, но сердце дрогнуло, и Александр взял ее домой. Вернее, купил.
По правилам приюта в добрых руках, готовых пригреть живность, должно быть несколько десятков евро. К примеру, кролик обойдется в двадцатку, кошка — в 65, а собака — от 120 до 220 евро. Цена варьируется в зависимости от породы и возраста животного. Чаще берут мелких грызунов, кошек приобретают пожилые люди, собак берут те, кто живет за городом. Все звери привитые, с вживленными под кожу микрочипами. Устроив будущее своих питомцев, приют интересуется их дальнейшей судьбой. Внештатные сотрудники обязательно навестят нового хозяина, чтобы убедиться, что зверек хорошо устроился.
Кстати, чтобы сдать животное в приют, надо тоже заплатить. За птичку возьмут 10 евро, за хомячка или шиншиллу — 5, за кошку — 20, а за собаку — 60.
Вместе с Марселем заглядываем в один из кошачьих домиков. Внутри чисто и тепло, даже пол с подогревом. У каждой киски свой вольер с лежанкой, корзинкой и “деревом” для точки когтей. На клетке табличка с информацией: “Кошка добродушная по характеру, найдена неделю назад, домашняя, мужского пола, кастрированная, привитая, черно-белая”. Ее соседка, напротив, “пугливая, по словам прежних владельцев, агрессивная, в приюте ведет себя миролюбиво, но характер своенравный, не подходит семье с детьми”.
Мурки после родов или операций обитают в санатории. Даже окна в домике непрозрачные, чтобы животных не беспокоили. Посетителей сюда не пускают, а нам пришлось надеть голубые бахилы. У нас такие выдают в больницах.
Собачий дом “Лесси” встречает нас оглушительным лаем. Псы вытягивают любопытные кожаные носы из боксов. Внутри довольно просторно, около 6 квадратов на двоих плюс дворик, примыкающий к каждому “номеру”.
Но ни теплый пол, ни вкусная еда никогда не заменят им дом. Поэтому все разномастное население приюта мечтает обрести семью. Шанс на “усыновление” есть у каждого зверя. Иногда судьба решается мгновенно, но встречаются и старожилы, которые месяцами ждут счастья. Новые владельцы всегда придумывают питомцу другую кличку, чтобы счастливое будущее писалось с чистого листа.
Московский комсомолец
